Это было зимой в январе-феврале,
Помним точно – мы память не пропили.
На Кутузовском я в голубом «Шевроле»,
Ты – в своём светло-бежевом «Опеле».
Вечер пятницы – пробки в Москве на беду,
В них вассалы равны с королевой.
Ты стояла от края в четвёртом ряду,
По соседству я был в крайнем левом.
Триумфальную арку я вижу вдали,
Слева – крупный плакат со Сталлоне.
Как назло, впереди так чадят «Жигули»,
Что дышать уже нечем в салоне.
Справа что? – «дэпээсник» торчит на углу,
Ну а рядом в томленье неловком
Миловидная дама прижалась к стеклу
Своей милой курчавой головкой.
Чую – словно рассудка срывается нить,
Словно в морду мне сунули дуло.
Жестом ей показал – можно Вам позвонить?
Она мило в ответ мне кивнула.
Десять цифр написала на мёрзлом окне,
Я набрал незатейливый номер…
Что потом – как в кино иль в придуманном сне,
Лучше сразу бы, что ли, я помер!
Как ухаживал я! Тенью был и хвостом,
Ей комфорт создавал, даже больше:
Оттирал дагестанцев на ржавых авто,
И «крутых» на «Феррари» и «Порше».
А в столице легенды слагали про нас,
Я же, бросив друзей и работу,
Вёл её по маршрутам, как будто ГЛОНАСС,
И сдувал все пылинки с капота.
Сотню раз получал я недобрый отказ,
Прилагая немало усилий,
Но в сто первый, а может быть, в сто пятый раз
Я стал мужем и личным водилой.
Наконец, приняла предложенье моё!
Избавляясь от лишней обузы,
Мы продали «Лачетти» и «Корсу» её
И купили «Тойоту Лэнд Крузер».
Всё у нас хорошо, беспокоит одно –
И об этом сказать мне неловко,
На такой бы сюжет скоро снимут кино:
Занимаемся сексом лишь в пробках.
Мы и так, мы и сяк, и наперекосяк,
Применяли и всяко, и разно,
Но мою дорогую иначе никак
Не могу довести до оргазма!
Скоро будет наследник – я тихо пою,
Но на сердце – другая истома:
Не могу убедить дорогую свою,
Чтоб податься под своды роддома.
Уговаривал я, умолял, угрожал,
Мол, зачем тебе это всё нужно?
Но моя дорогая согласна рожать
Только в пробке на Старокалужском!
Это было зимой в январе-феврале,
Помним точно – мы память не пропили.
На Кутузовском я в голубом «Шевроле»,
Ты – в своём светло-бежевом «Опеле».
Вечер пятницы – пробки в Москве на беду,
В них вассалы равны с королевой.
Ну зачем ты стояла в четвёртом ряду,
Ну зачем я торчал в крайнем левом?
