Июнь (Неугасающей Памяти Владимира Высоцкого посвящается)

Щербаков Михаил

Исполняет автор


                                      Dm
Ну что ж, давайте старт. Я отрешён и собран.
                 D7                 Gm
Машину с места рву, кренюсь на вираже,
                                    Dm
И вижу свой маршрут, столбов косые рёбра
    A♯7                A7       Dm
И зрительских рядов весёлое драже.
Писали обо мне великие поэты,
Прекрасные певцы певали обо мне.
Я скорости маньяк, вместилище сюжетов,
Я быстр и невесом, как юноша во сне.


Красивая стезя! Красивый поединок!
Как стремя под ногой, упругая педаль,
И триста миль за час, и триста лошадиных,
И триста слабых сил, меня несущих вдаль.
Ах, лошади мои, каурые, гнедые!
Я снова вас гоню на скользкий поворот,
Несётесь вы легко, поджарые, худые,
И нежный Адамо́ в приёмнике поёт.


Мне дела нет до грёз, что властвуют на свете,
Мне дела нет до слёз и радужных идей.
Вокруг реальный мир, вокруг реальный ветер
И около трёхсот пленённых лошадей.
И я лечу вперёд, и по бетонной глади
Несётся моя мысль — чуть дальше по пути:
Сложилось так, что я всегда немного сзади,
Так вышло, что она немного впереди.


Июнь на провода́х играет, как на струнах.
Гонюсь за мыслью я — ах, чёрт меня возьми!
А зрители вопят, беснуясь на трибунах,
И чувствуют себя полезными людьми.
Но правит мной азарт: да что ж это такое,
Неужто никогда я силы не сравню?
Кричите мне вослед, машите мне рукою,
Но я сегодня злой — я мысль перегоню!


Я сделаю её! Не так уж это тяжко!
Она совсем близка, туманится, дразня.
А мой автомобиль — как коренной в упряжке,
И триста пристяжных не выдадут меня.
Да, мысль моя сильна, резерв её безчислен,
Но я — в конце концов, я тоже не щенок!
Я должен победить в единоборстве с мыслью!
Я делаю рывок, ещё один рывок…


Ого! Вот это дал! Теперь уж не до смеха.
Как жутко я рванул — и выжал всё до дна,
И мысль свою к чертям с размаху переехал,
И вырвался вперёд — и ей теперь хана.
Её забили в пыль, на о́си намотали,
Её смели в кювет, закинули в овраг.
Она могла ожить, но лошади стоптали.
Выходит так, что я сегодня в лидера́х.


Пусть я теперь глухой, пусть я теперь незрячий,
Но призрачной черты уже почти достиг.
Я разум потерял, неровный и горячий,
Но вынесет меня холодный мой инстинкт.
Пути последний клок в последнем напряженьи
Я съел наискосок от общей колеи,
И финиш пересёк, и встал в изнеможеньи…
Ну вот и вся любовь, лошадки вы мои.


Окончился вояж на бурках и на сивках.
Спадает на лицо усталости покров.
А мысль мою несут, сложивши на носилках
Останки и куски, истерзанные в кровь.
Ах, лучше б мне вовек не лезть игле на кончик,
Ах, лучше было б вам не видеть никогда,
Как кро́шится гранит, как плачет автогонщик…
Но спирт уже разлит — садитесь, господа.