Дольский Александр
В декабре погиб в Ичкерии солдат
от свинца ли, от чеченского ножа.
Он не знал, что не воротится назад…
Удивленный на спине в грязи лежал.
Мать узнала, онемела. И без сна
потекло житье, как черная река.
Но ни разу не заплакала она –
очи высушила смертная тоска.
Пой песню, пой!
Пой, пока живой.
Если ты не сын начальнику, не брат,
за Россию, как герой, умрешь, солдат.
И приехал к ней однажды генерал,
и медальку ей красивую привез.
О войне ей о чеченской рассказал,
выпил горькой и расстроился до слез.
Отомстили мы за сына твоего!
Сто чеченцев в свою землю полегли!
Мать солдата не сказала ничего,
только слезы её тихо потекли.
Пой песню, пой!
Пой, пока живой.
Если ты не сын начальнику, не брат,
за Россию, как герой, умрешь, солдат.
Налила ему печалицы в стакан.
Видно, ты не поумнеешь, генерал!
Сотня женщин – и у каждой был пацан,
значит, двести ты, не сто, поубивал.
Эту весть ты понапрасну мне принес…
А теперь езжай обратно поскорей!
Ей на сына не достало горьких слез,
но хватило на чеченских матерей.
Пой песню, пой!
Пой, пока живой.
Если ты не сын начальнику, не брат,
за Россию, как герой, умрешь, солдат.
1995